Переход на яхте по Средиземному морю: Корсика - Сан Тропе - Болеары - Корсика - Сан Тропе - Болеары на яхте

  Ветер подул ночью. Я сразу же заглушил мотор и довольный наблюдаю на мониторе GPS как медленно увеличивается цифра обозначающая скорость. Три, потом три с половиной, четыре узла. В бейдевинд это практически максимум. В четыре бужу Марину. Теперь рулить не надо, правит железный рулевой. Достаточно следить за курсом по GPS да почаще высовываться из каюты и осматривать горизонт. Хотя я уже часа три не видел ни одного огонька. В каюте тепло, слышен плеск воды за тонкой обшивкой. Засыпаю моментально.
  Утро, семь часов. Уже светло. Ветер довольно свежий. Завтракая уже приходится держать всё в руках, крен увеличился. Потихоньку ветер становится всё сильнее и начинает поднимать волну. Ничего страшного, беру одну полку рифов на гроте. Через пол часа пришлось взять ещё одну и слегка закрутить геную. Ещё через пол часа ещё...
  К одиннадцати часам у нас остался лишь глухо зарифлённый грот и треугольник от генуи, сантиметров в шестьдесят. Волны выросли, там и тут появились ярко белые гребешки. Курс к ветру, крутой бейдевинд, на порывах крен превышает 30...35 градусов. Я достал анемометр, замерил ветер – семь баллов. Волна в правую скулу, скорость по GPS три с половиной узла. Против волны сильно не разгонишся. Поробовал увалиться, при этом скорость сильно возрастает, но волна тогда приходится прямо в борт. Лодка всходит на валы хорошо, хотя частенько приближающаяся водяная гора вызывает у меня сомнения, как то мы на неё заберёмся. Но нет, старушка скрепя переборками забирается раз за разом на самый верх, чтобы потом провалиться во впадину. Я пытаюсь фотографировать волны, но из этого мало что выходит. Фото не передаёт и десятой доли ощущения, да и фотоаппарат можно промочить, частенько шальной гребень ударяет в скулу и вода летит через рубку.

  Марина слегла. И это не морская болезнь. У неё болит голова. Болит она очень часто – последствия травм в спортивной юности. А погода тем временем ухудшилась. Нужно просто ложиться в дрейф, мы почти лежим на боку. Цепляясь мёртвой хваткой за что попадётся я лезу к мачте убирать грот. У нас есть обвязки, но они под койкой в гробике а сверху навалена куча барахла, достать оттуда что либо при такой болтанке сложно. Страшно. Я прекрасно понимаю, если упаду за борт, шансов не будет никаких.

  Мы оба лежим в каюте. Марина пытается заснуть, а я просто потому, что положение лёжа самое устойчивое. Паруса убраны, но мы продолжаем идти в бейдевинд под углом шестьдесят семдесят градусов к ветру со скоростью три узла. Тот самый треугольник от генуи, который остался лишь потому что закручивали при сильной нагрузке и просто не хватило верёвки на барабане, тащит нас вперёд и мы лишь слегка отклоняемся от нашего курса к югу. Я всё реже выглядываю наружу, потому что горизонта как такового не видно, вокруг толпятся страшные водяные горы, и волна всё чаще накрывает нас сверху. Тогда, даже через закрытый люк внутрь льётся поток воды. Появились первые течи. Марине под бок из шкафчиков подтекает вода, я меняюсь с ней местами. Дальше хуже – откуда то из носовой каюты слышу плеск. Иду посмотреть. Ужас! На носовой койке у подветренного борта плещется вода. Откуда!!? Присматроваюсь и вижу маленькие струйки из под дверцы закрывающей проём в якорный ящик. Открываю её и на меня выливается поток воды. Я сразу понял в чём дело. Якорный канат на дне ящика перекрыл дренажное отверстие и вода попадающая туда, вместо того чтобы сливаться в трюм теперь льётся в носовую каюту. Эвакуирую всё что можно, и главное компьютер, в гробик, это, как оказалось, на яхте самое сухое место.
  Но и это не всё. Спустя какое то время слышу плеск воды прямо под собой, вода плещется по полу каюты. Открываю лючок трюмного колодца – полон. На электрическом щите горит красный огонёк, значит помпа должна работать, но она не работает. Чертыхаясь лезу в кокпит к ручному насосу, вставляю ручку и с остервенением качаю. Но и здесь что-то не так, слышен характерный звук, где то подсасывается воздух. Возвращаюсь вниз и как в во времена байдарочных походов отчёрпываю воду глубокой миской, сливая её в раковину. И поскольку через якорный ящик вода поступает регулярно, теперь раз в час приходится её отчерпывать вручную.