Восемь часов утра. Прекрасно выспавшись, приканчиваю остатки вчерашнего ужина и любуюсь величественной картиной. Утреннее солнце просвечивало синеву высоких крутых волн с белыми гребешками, которые мерно катились вслед за ветром. Верховка гудела в береговых соснах. Шумел, разбиваясь о береговые камни, полуметровый прибой. В половине девятого на юг проскакала по волнам мотолодка «Прогресс» с рубкой. Для моего парусника альтернативы не было – только по ветру, на север.
О лавировке на четырехметровом тренировочном швертботе против волны, поднятой верховкой за пять часов при сорока-километровом разгоне, речи быть не могло. Отвернув барашки на лючках, заглянул в багажник и трюм, убедившись, что там сухо. Укладываю свой скарб в багажник и продумываю тактику отхода от берега. Заранее взял рифы на гроте, надувной матрац наполнил наполовину воздухом и укрепил в кокпите перед швертовым колодцем. Во время вчерашнего штиля, я не раз поминал крепким словцом местные ветра, поэтому решил реабилитироваться.
Бросаю конфету и сухарик в воды священного Алтын-Келя, чтобы озеро выпустило от берега. Кладу такую же жертву в расщелину скалы – чтобы пропустила мимо себя. Несколько взмахов веслами – и меня подхватывают волны на чистой воде.
 |  |  |  |
| озеро Телецкое | озеро Телецкое | озеро Телецкое | озеро Телецкое |
Девять часов утра. Подняв зарифленный грот, ложусь курсом по волне. Ветер мчит «Катерину» на север. С кормы набегают волны, даже с трехметровым лоскутом паруса лодка выходит на глиссирование на вершинах этих метровых валов. Чтобы не произошел случайный поворот через фордевинд, травлю шкот пока гик не ложится на ванту. Лихая гонка по волнам таит в себе опасность разворота бортом к волнению, поэтому внимательно слежу за каждым догоняющим лодку и с шипением проносящимся мимо валом. Чувство опасности постепенно исчезает, сменяясь восхищением от ровного мощного бега синих бугров с белыми пенящимися верхушками. Ветер постепенно стихает, оставляя поднятую зыбь. Отдаю рифы на гроте, а затем поднимаю и стаксель.
На маленьком швертботе при таком волнении трудно управлять, чтобы держать стаксель наполненным ветром при постановке парусов на бабочку. Чтобы работали оба паруса, ложусь на курс бакштаг правого галса, постепенно удаляясь от берега к середине озера.
Одиннадцать часов утра. Внезапно обращаю внимание на непонятное хлюпанье. Удары волн в корму издают совсем другие звуки. Вдруг мелькнула мысль еще раз проверить трюм. Отвинчиваю барашки – так и есть – вода, плещется уже почти у горловины люка. Значит, битье днищем на утреннем прибое не прошло даром. «Катерина» имеет пять герметичных отсеков, и один из них, под кокпитом, пробит. Вода постепенно заполнила этот отсек, и лодка погрузнела на триста килограммов.
Инстинкт каждого моряка в таких случаях – осушить трюм. Закрепляю шкоты, одной рукой удерживаю румпель, другой – работаю черпаком. Четверть часа, и вода удалена. Через лючок пробоина не видна, но, поскольку воду удалось вычерпать, она невелика.
Полдень. Пока «боролся за живучесть судна», верховка прекратилась. Пришла пора ловить дневные бризы. Повторяется вчерашняя ситуация – поиск потоков воздуха, способных оживить мой парусник. Я снова в треугольнике Куан – Корбу – Айран. От мыса Отог-таш постепенно выбираюсь на яйлинский плес.
Приблизившись к Куану, окончательно теряю ветер. Крейсерский швертбот «Юнона», шедший под мотором, приблизился к «Катерине». Его капитан, Саша Вялков, предложил взять меня на буксир. Вежливо отказываюсь, ведь терпеливая баталия с маловетрием не менее увлекательна, чем гонка по волне с ровным попутным ветром. Медленно но верно выбрался к мысу Купоросному. Южный плес скрылся за поворотом. Вдали виден проход между мысами Ажи и Нянскочь. У мыса Купоросного надолго застрял. Мимо снуют катера и мотолодки с туристами, я изображаю невозмутимого морского волка. В очередной раз осушил пробитый отсек. Тишина.
Половина второго пополудни. Как и прежде, выручает ветерок, появившийся из Камгинского залива. Ложусь в галфвинд правого галса и беру курс на залив Айрыташ. «Катерина» бодро поспешила домой. Вскоре к нам подошла моторка. Из ее кокпита на «Катерину» глазеют четверо «отдыхающих», очевидно очумевших от шума мотора. Молодой водитель мотолодки предупредил меня о надвигающемся шторме – низовке, и посоветовал идти к берегу.
Действительно, в проливе, ведущем на северный плес озера, потемнело. Меж хребтов клубились мрачные грозовые тучи. Поблагодарив парня за добрый совет, я ему не последовал. Было два варианта встречи со штормом – идти к берегу в залив Идып, или штормовать на открытом плесе. У похода намечалось героическое завершение, и «Катерина» повернула навстречу опасности. В прошлом году швертбот был мной испытан при сильном шквалистом ветре, появились кое-какие навыки штормования. Сегодня представилась возможность их закрепить. Вскоре ровный ветер из Камги сменился все усиливающимися шквалами низовки. Стаксель был спущен и закреплен к мачте у пяртнерса. Три центнера воды в трюме ниже ватерлинии были прекрасным балластом, и я имел наглость не брать рифы на гроте.
Комментарии
RSS лента комментариев этой записи